Гера Греев - Истинно арийский попаданец [СИ, с иллюстрациями]

Завершающим аккордом оказалась возможность по экстренному разминированию, заложенная во взрывные устройства при изготовлении, и предложение Микадо произвести немедленное разминирование всех единиц в случае заключения почетного мира, основанного на принципах взаимного уважения и невмешательства.

Мюллер расхохотался — Нет, ну какие наглецы. Подстрочно, это все выглядит так — «…отдайте мне все, на что я раскрыл рот, а я, взамен, с выражением максимального сочувствия перевяжу вам голову, разбитую моей дубинкой….».

Адмирал пожал плечами — Английские политики это отлично понимают, но, они проиграли собственный народ в информационной войне, и у них не осталось другого выбора, как делать хорошую мину при плохой игре, изображая максимальную активность на трибунных баталиях в Лиге Наций.

Нам это, тоже, должно быть хорошим уроком и я бы рекомендовал создать в моей структуре, или при министерстве иностранных дел, специальное подразделение, отвечающее за задачи информационной войны.

Канцлер кивнул — Вы правы, я уже задумывался над этим.

Правда считаю, что эту службу нужно разбить на два независимых подразделения — первое в составе вашей структуры, отвечающее за противодействие и имеющее возможность действовать «в неявном порядке»; второе, в структуре министерства иностранных дел, официально озвучивающее интересы и мнения нашей страны по широкому кругу вопросов.

Москва. Малая дача.

Геста напряженно, время от времени перематывая пленку назад, слушал запись беседы Вождя с группой педагогов.

Собственно говоря, в группе, которая консультировала Сталина по вопросам педагогики, было всего три человека, да и то, чистым педагогом был только молодой инструктор Института Наставников Сухомлинский.

Остальные двое были скорее психологами, специализирующимися на анализе процессов обучения и формирования высших функций.

Сухомлинский, который относился к новой формации педагогов, считавших себя учениками Ушинского и Макаренко, развел руками — Товарищ Сталин, ну, вы же сами должны понять, преподаватель не готовится только в институте.

Хорошим педагогом молодой учитель становится после многих лет работы в школе, да и то, если он действительно любит детей.

Молодой инструктор, прошедший всю войну в трудной роли замполита, был из тех людей, которые становясь директорами школ или известными учеными, все равно оставались по своей ментальности преподавателями младших классов, свято верящими в чистоту каждого ребенка.

У нас очень не хватает опытных учителей — продолжил он — да еще и министерство обороны, укомплектовывая свои три элитных колледжа забрало самых лучших и увлеченных своим делом.

Я, конечно, понимаю, что обороноспособность страны превыше всего, но то, что было совершено, это явный перегиб.

Причем перегиб, который может привести к очень спорным результатам.

Я уже не говорю о способе отбора детей в эти колледжи.

Я понимаю, что отбирали лучших, но отбирать не только и не столько по реальной успеваемости и в результате прямого конкурса — это как раз было бы понятно, но создавать генеалогическое дерево для каждого ребенка на основе успеваемости и характера его предков…!?

Леонтьев согласился со своим коллегой — Товарищ Сталин. Современная советская педагогическая наука, руководствуясь ленинским учением, считает, что психика формируется в основном внешними факторами, привносимыми семьей и обществом.

То есть, в конечном счете, той идеологией, которая в этом обществе превалирует, и делать упор на наследуемые особенности поведения не вполне научно.

Есть, конечно, наследуемые особенности характера и темперамента, но они по большому счету вторичны.

Генсек с очень серьезным видом спросил — Значит, товарищ Леонтьев считает, что хорошего солдата или хорошего вратаря «Динамо» можно сделать из любого ребенка соответствующим воспитанием!?

… Товарищ Сталин, ну зачем же брать такие крайности — в приведенном вами примере от человека требуются строго определенные физические качества!

Строго определенные физические качества, это только фенотип или, так же, и строго определенный психотип?

Леонтьев замялся — Ну, понимаете, современная советская наука считает, что психотип, в основном, формируется обществом…

… А почему «современная» наука в лице товарища Леонтьева считает, что фенотип формируется наследственно, а, не менее важный для эволюции психотип, формируется в основном только общественно!?

Ну, я не сказал, что только социумом — разумеется, существуют наследственные вариации поведения…

… То есть, мы, просеивая специальной службой сотни тысяч индивидуумов, всегда можем подобрать несколько сотен наиболее подходящих, не только физически, но и по наследуемому психотипу, для воспитания и обучения в свете решения поставленных задач?

Товарищ Сталин — Сухомлинский явно растерялся от того, какое направление приняла беседа — мы ведь должны работать с каждым ребенком, добиваясь, чтобы он стал полноценным членом общества.

Если мы будем тратить основные силы на создание элиты, мы эту задачу не выполним.

… А скажите товарищ, товарищ Сухомлинский, может ли примитивная личность воспитать полноценного члена общества?

Я где-то слышал, что ни одна система не может понять или создать другую систему более высокого уровня сложности.

Ну, естественно, нет — преподавать должны лучшие из лучших.

… То есть — преподавать должна элита, но формировать ее вы, товарищи педагоги считаете аморальным?

Наступило длительное неловкое молчание.

Лоурия, который до этого почти не принимал участие в беседе, осторожно возразил — Товарищ Сталин, формирование наследственно отбираемой элиты, то есть евгеника, это очень опасный путь.

Сила человеческого вида, его приспособляемость к самым невероятным условиям существования, как раз и лежит во внутреннем разнообразии, а евгеника это разнообразие нивелирует.

… А кто вам сказал, что мы собираемся нивелировать этот океан разнообразия?

Мы просто собираемся найти и правильно воспитать тех людей, которые, обладают достаточным интеллектом и терпением, чтобы понимая свою роль в обществе, служить своей стране, а не заявлять — «государство это Я».